Первая часть тут.
Часть вторая. Альварес Торрес.
- Видите ли, сэр… Когда два человека ищут один и тот же клад… между ними может произойти… всякое…
- Не понял. А кто второй? Один оборванец, из того же рода Морганов. Скрывается за убийство в этих краях. Он видел эту карту. Не без моей помощи, конечно.
- А кстати… Что в сундуке?
- Всякий матросский хлам. Купил у уличного торговца в Сан-Антонио. Между прочим, всё настоящее, без подделки, столетней давности.
- Я даю вам пять тысяч…
- Сэр…
- И еще столько же получите потом.
Да, вторую часть истории я хотел бы начать с цифры в 5000 долларов, которую летом 2007-го озвучил Евгений Валяев в качестве якобы “призовых” Матильде за слом плитки. Евгений тогда не назвал, естественно, никаких источников и никаких прочих доказательств не представил.
Тогда у Евгения вообще всё было хорошо с заявлениями. Помните, что написали сотрудники – “Бремзис 9 мая с заявлением не обращался”. Кэш яндекса сообщает, что обращались Курьянович с Валяевым. К июлю, которым датирован пост Лёши с цитатой из кэша, Валяев запер пост под замок. Оставив нам абсолютно правдивое:
Я в своей жизни ни разу не писал ни одного заявления в милицию. Не приходилось никогда. Если даже имела быть такая ситуация, когда при прочих равных необходимо было обратиться в правоохранительные органы, то я воздерживался – либо решал своими силами, либо с помощью своих близких, друзей, соратников. А в милицию обращаться «западло», веры им никакой нет.
Естественно, сам он ничего не писал и наверняка он до последней возможности удерживал Курьяновича, написавшего заявление, вставал в дверях ОВД “Сокол” с криком “Братуха! Это западло!”. Я не присутствовал, не могу сказать.
Можно понять Валяева. Борьба честолюбий в движухе – дело обычное. Желание разоблачить конкурента в борьбе за авторитет, хотя бы как соучастника акции, – огромное. Тогда казалось, что вот оно, еще немного - и кто-то из приведенных в отделение окажется тем самым доброумышленником с видеозаписи.
Тому, кто хотел замаскировать свой прокол, надо было просто пользоваться напором Валяева, и он воспользовался. Евгению хотелось победить, и он схватил то, что ему вложили в руки, или в уши, или в глаза – я не знаю. В зависимости от того, в какой форме прислали анонимку про 5000. Хороший ход, браво. Так решили вопрос маскировки “утечки Гаспаряна”. Я надеюсь, что Евгений не от самого Армена Сумбатовича про 5 000 услышал? Иначе, извините, “лох – это судьба”.
Скандал вокруг Евгения и его брата разрастался, и не видать за ним уже было Гаспаряна. Милиция, естественно, решила, что Валяев что-то знает, и он, вместе со мной, попал в список обыскиваемых уже после передачи дела из милиции в прокуратуру САО, следователю Борисову.
Скажем спасибо Евгению за то, что он, побывав в милиции, вынес оттуда сокровенное знание, которым тут же поделился с нами и с братом:
уголовка была заведена по-факту за вандализм + беганье с обрезом напротив отделения милиции
Мне хочется верить, что именно от майора Малинина в ОВД Сокол, а не от кого-то другого, он получил этот маленький инсайд про то, что бегун или бегуны с обрезом выбрали почему-то наиболее опасный путь для бегства – не направо от калитки, к метро, в толпу, и не налево-налево, в обход забора храма мимо конечной остановки автобусов и маршруток, опять же под прикрытие толпы, а прямо через двор, в который выходят двери отделения и где стоят патрульные машины.
Вы себе представляете более самоубийственное поведение? Среди бела дня забежать во дворик ОВД Сокол (оно тогда занимало первый этаж жилого дома), показать тусящим у подъезда и служебных машин милиционерам обрез и побежать дальше. Я примерно так понимаю фразу “беганье с обрезом напротив отделения милиции”. Вы бы стали такое устраивать, если бы за ближайшим углом вас не ждала машина “под парами” или хорошая отсечка - как минимум пара автоматчиков? Представляю эту картину – вбегает, значится, этот самый Михаил Чернов с обрезом во двор – “Эй, мусора! Смотрите, чо у меня есть! А я вам пострелять не дам!” И побежал. Ну, сотрудники толпой за ним, бегут, бегут, вот уже догнали почти, и тут из кустов – я. Такой весь кавайный, в шляпе и со шпагой. Встал грозно у них на пути, нахмурился, шпагу взял на манер распятия и голосом покойного Старыгина: “Остановитесь, несчастные! Или вы не боитесь геенны огненной? Вы забыли о божьей каре?! На колени! [все падают на колени] Вспомните о Боге и Вы услышите глас Божий! Закройте глаза! [все закрывают глаза] Я уже слышу... слышу глас божий!” [и, пока все прислушиваются к гласу божьему, мы тихонько сваливаем]
Надеюсь, абсурдность такого хода в общем случае всем очевидна, что подмечает и Валяев. Если только вы не собираетесь, помотав пеших милиционеров дворами между храмом и улицей Алабяна, прыгнуть в ожидающее вас авто, имея при себе до последнего момента заряженный обрез как гарантию безопасности. Парень с видео вполне мог это провернуть, пивное пузико нот детектед, но это 100% был не Валяев и не его брат, на которых почему-то упало подозрение Тютчева, пережевывающего старое грязное белье образца 2007-го года. Никто из Валяевых не мог быть тем человеком с пленки, потому что человек был хоть и пострижен, но не слишком коротко и уж тем более – не был бритоголовым. И это очень быстро выяснилось, как пишет сам Валяев – их просто сравнили с человеком на пленке, как и меня, и не предъявили к ним никаких претензий по этому поводу. Кстати, “парень с видео”, ломавший плиту, и тот, кто бегал с обрезом к отделению, - разные люди, судя по всему, позже я поясню этот момент.
Да, вот еще что. Вы думаете милицейская погоня, бросившаяся за сумасшедшими, нашла обрез? Кагбэ не так. Я ф турме, в самом начале ознакомления с делом специально поставил перед следователем Хлопушиным, который завершал дело, вопрос: “Вот есть постановление о возбуждении уголовного дела майором Малининым 23 мая по факту сообщения инспектора ППС Кулешова А.Н. номер такой-то от 8 мая о признаках 222-й. (смотреть тут и тут) То есть нашёл обрез Кулешов А.Н. Где нашёл – мы уже знаем, у нас есть детальный протокол осмотра места обнаружения (1,2,3,4,5,6), который приехавшие криминалисты начали составлять в 19-30, а как и когда произошло обнаружение? Можно мне показания инспектора Кулешова?” Оказалось, можно. И вот что сказал Кулешов (читайте 1, 2, 3, 4), если кратко:
“Патрулировал на машине, проезжая мимо помойки в Малопесчаном переулке, увидел лежащий обрез, остановился, осмотрел, вызвал оперов. Перед этим минут за 20 слышал сообщение по радио, что в районе метро “Сокол” скрываются два человека, один из которых вооружен. Примет не передавали”.
Малопесчаный переулок – это ныне Малый Песчаный. Посмотрите по карте – это порядка 500 метров дворами от калитки храма. И “П”-образная отгородка для мусорных баков с подъездом авто – действительно идеальное место для сброса оружия. Они срываются по улице Алабяна, уходящей в том месте чуть вправо, резко сворачивают в обратную сторону, сбивая со следа, подъезжают к контейнерам вроде как выкинуть какой-то мусор – и всё. Обрез видно с дороги, и при этом процесс его сброса закрыт от посторонних глаз. Если бы человек хотел сбросить обрез так, чтобы его не нашли – прямо перед ним мусорные контейнеры. Кинул и всё – привет горячий. Найдут его только обитатели загородной мусорной свалки. Но нет. Значит, надо было обязательно оставить на виду. Время акции у нас есть - 17-30. Время обнаружения обреза – 19-30 минус время на прибытие из ОВД оперов, составляющих протокол. Бегом расстояние до этой помойки – пара-тройка минут. Сколько пролежал там обрез, посчитайте. Минимум 20 минут, указанные по памяти Кулешовым весной 2008 года. Вывод?
Если брать ещё не прилизанную версию событий, до 10 мая, когда в деле срочно понадобился я, опубликованную со слов Бремзиса 9 числа Газетой.ру, то получается, что плиту сломали кувалдой, брошенной на месте преступления, пробежали мимо отделения, достав обрез и вызвав погоню (ни о какой погоне с участием сторожа речи ещё нет, он понадобится позже как немилицейский свидетель, которым он, естественно, быть откажется, причем вместе со служителями храма, за что Бремзис и запишет последних в сообщники), после чего нырнули в авто и, покинув поле зрения преследователей, скрытно “сдали оружие”, уехав потом в направлении, противоположном тому, куда направилась погоня. Четко сработано. Жаль, что продемонстрировать эту картину в полном объеме на суде я не мог - энторнета ф турме нет.
Вообще, ознакомление с делом – процедура для большинства зэков “проходная”. Никто особо не парится, даже не полистает толстенный талмуд, заключающий в себе его судьбу на несколько ближайших лет. “Всё равно буду сидеть, раз уже посадили”. А я вот, развлекаясь “ленинской каллиграфией” и коротая досуг за межкамерным общением, смотрел, читал. Благо времени вагон. Заказывал копии документов и, словившись с соседними хатами “дорогой” в десять вечера да разогнав к полуночи или к часу основной поток маляв и грузов, читал по ночам интересные истории про себя и не только. Увы, большая часть сделанных копий документов, была утрачена. Это же бумага. Причем чистая с одной стороны. На них писали малявы, из них скручивали кривые духовушки для “слова” с соседними камерами. Ими, извините, даже подтирались, когда туалетной бумаги не было. После того, как я вытащил на суде из них все возможное, это был всего лишь ворох бумаги, полезный только как бумага. Я знал, что на воле у адвокатов есть электронные копии и не парился. Однако оказалось, что в этих фотокопиях, которые делались после моего ознакомления с делом, кое-что отсутствует. DVD-диск, три папки, по количеству томов, сквозная нумерация кадров фотоаппарата не нарушается, однако как минимум одного документа нет.
То, что он должен быть, установить очень просто. Вот посмотрите “Постановление о привлечении в качестве обвиняемого”, как бы черновик “Обвинительного заключения”, на тюремном жаргоне именуемого “объ2,72бон”. (1, 2, 3, 4, 5) Сия бумага со списком того, в чем я типа обвиняюсь, датирована 27 марта 2008 года, это уже перед судом, дело закончено, осталось мне с ним ознакомиться и - суд. На первой странице – первая “картинка” по 222-й – обрез 20-го калибра, который нашли у меня дома в октябре 2007-го. На второй странице – вторая, как раз та, что нас интересует. Двустволка ТOЗ-63 с двумя патронами. Заметьте – номер оружия не указан. А ведь в деле он есть. Вот, например, в поручении о производстве ОРМ от 21 декабря 2007-го (тут и тут). Опять же заметьте, что поручается именно что активизировать поиск того, на кого зарегистрировано ружье ТОЗ-63 номер 11386. Результатов этих оперативно-розыскных мероприятий в деле нет. Номер установлен экспертно-криминалистическим центром УВД по САО. Когда? Вот момент в деле, когда впервые официально появляется номер – 29 июня 2007 года, дело действительно уже не у Малинина, а в САО. Патроны отстреляны, т.е. и оружие и патроны были в полном порядке.
Обрез найден, даже номер есть. Что же тогда искали сотрудники дома у меня и у Валяева? Я вот, пронаблюдав характер обыска у себя, могу сказать – только информацию. Харды. Евгений заявил, что располагает инсайдом про оплату акции в 5000 долларов, и сотрудники пришли к нему за источником этого инсайда. Цифра показалась знакомой, да. И Валяевы снова оказались в центре скандала, а про Гаспаряна все забыли. Маневр “режиссеров” удался.
Но это была уже более поздняя интрига, уводящая уже идущее милицейское следствие от цели. Чуть раньше автор, режиссер акции, убедившись в том, что его актеры переиграли его план, вышли сухими из воды, и выполнили при этом задание, видимо, схватился за голову – если сейчас начнется следствие, то все рано или поздно вскроется. Значит, надо оборвать концы. А сделать это проще всего побыстрее ликвидировав меня. “Возмездие настигло коммуняку-вандала!” – и игра возвращается в прежнее русло, про то, что на видео с камер - не я, все забывают. Труп, вызывающий новые трупы по обе стороны. А плитка Паннвица – не несколько кусков камня, разбросанные во дворе, а кровавый алтарь раздора, на который приносятся все новые и новые жертвы как со стороны гитлерофилов-нацистов, так и со стороны националистов. Убили меня – в ответ валят Валяева-младшего, Валяев-старший в ответ режет кого-нибудь из наших, и далее, далее, далее. Это конец не только “Великой России”, это конец всей движухи вообще и надолго. Вот зачем Бремзис и Ламм пришли 10 мая к Малинину вдвоем и “опознали” меня на пленке. Повод для вызова в милицию, в которую я, не подозревая подвоха, пойду, естественно, без какого бы то ни было оружия. В заранее известное время. По вполне предсказуемому маршруту.
Естественно, майор Малинин меня тут же вызывает. Звонит домой, благо я не скрываюсь, и говорит – приходите. Мол, тут в интернете пишут, что это вы сделали, и граждане уже заходили... Короче, приходите, пообщаемся. Ну я и пошёл. А по дороге к метро случилась со мной прекрасное. Помните, тогда у Лёши в ЖЖ было упоминание о том, что меня пасли “фанаты Паннвица”? Так вот в день моего похода в милицию они продемонстрировали пик своих организаторских способностей – попытку убийства меня любимого силами одного бритоголового юноши в комплекте с ножегом. В самом деле – не пойду же я в милицию “со своим самоваром”. Без оружия пойду. А много ли надо сил и сноровки, чтобы прирезать безоружного туберкулёзника? Вышел я из дворов, отделяющих мой дом от улицы Ельнинская, пройдя их по диагонали, возле магазинчика на развилке Ельнинской и съезда на Молодгвардейскую. Смотрю – стоит, прямо у магазинчика, там, где дорожка из дворов выходит на тротуар Ельнинской, на моем обычном маршруте к метро. Чтобы, значит, не пропустить. Подхожу ближе – заметил меня, напрягсо, двинулся было в мою сторону, перекинув характерной формы сверточек в другую руку, но… вот в этот самый момент случился сюрприз, предоставленный ЧБ(ТМ). За моей спиной из дворов появляетсо мой напарник, весьма красоречиво держащий правую руку под курткой, в районе пояса. Мол, не стоит мальчик с ножичком на перестрелку приходить. Больно ета. В общем, идём мы дальше, проходим мимо молодого человека, немного удрученного таким поворотом событий, переходим на другую сторону улицы, на которой метро, идём к метро. Во время этих маневров и перехода улицы молодой человек, последовавший за нами, оказывается впереди нас. И происходит та единственная вещь, которая не позволила мне списать этот эпизод на паранойю – отмахнув кистью руки барышне, стоящей на другой стороне Ельнинской (там больше просто никого, кроме нее, не было), мол, уходи, молодой человек бросаетсо бежать к метро. Уж и не знаю - то ли испугался, что мы к нему подкрадёмсо со спины и вот прям щаз убьём, то ли решил, что мой напарнег решит его пропасти и в связи с этим ушёл в отрыв… Короче, побежал. Нам тогда стрельба и резня были ни разу не нужны, поэтому никакого интереса у нас этот мальчик не вызвал, и история про это говнопокушение рассказывалась на посиделках в порядке очередного анекдота из жизни. А вот после чтения показаний Ламма про 10 мая кое-что становится понятно. Два “свидетеля” пришли в милицию с требованием вызвать меня, дав заведомо ложные показания, которые развалятся сразу, как только я переступлю порог ОВД Сокол и меня увидит майор Малинин. Дали эти показания, дабы милиция меня честно вызвала, но по дороге меня злые скенхеды зарезали. “Свершилось, свершилось скорое ультра-правое правосудие!” И никому уже не важно, что там было на самом деле, и можно забыть про то, что человек на видеозаписи ни разу на меня не похож, и что меня 8 мая не было у храма, и милиция меня не задерживала. Дело закрыто. Виновный найден. Мертвым. Виновный, кстати, не столько в том, что плитку сломали, а в том, что весьма немаленькие деньги, на которые создавали партию “Великая Россия”, вылетели в трубу из-за ссоры адекватных националистов с власовцами, которая привела к развалу партии.
Но день, как оказалось, только начинался. Именно в тот день, когда я увиделся первый раз с майором Малининым, я узнал, что доброумышленников было двое. Малинин не только сам посмотрел на меня, дабы сличить с видеозаписью. Где-то уже под конец разговора ему позвонили на мобильный. “Приехал? Да, подожди.” И с этого момента разговор пошел как-то шустрее, закончили его в несколько минут, и, прощаясь, Малинин сказал “Давайте, я вас провожу”. Ага, ага, проводит. Все пять метров, которые от двери его кабинета до выхода из ОВД. А то заблужусь. В общем, вышли мы на крыльцо, и оттуда открылся мне вид на мощного сотрудника, восседающего на сиденье служебной машины с АКС-74У под рукой, и, я так понимаю, готового в случае чего прикрыться от меня дверцей авто. Сотрудник смотрит на меня, а майор крепко жмет мне руку и не спешит отпускать. Да и я тоже не спешу. Куда спешить? Я-то знаю, что никуда не бегал 8 мая. Посмотрели друг на друга минуту-другую, да так и разошлись. Я не подошёл майору ни на роль того, кто ломал, ни на роль того, кто бегал с обрезом.
Кто там был на Ельнинской с ножичком? Совершенно неопределенный персонаж. Да, бритоголовый? И что? В темных очках и такой же, как у меня, зеленой куртке М-65. Сейчас, вернее, тогда, по сценарию того сценариста, который в те дни судорожно пытался затереть все действительно важные вещи “скандалами в движухе”, я должен был рассказать эту историю и сказать, что это был Валяев-старший. И запустить очередной виток срача. Но я-то, если вы помните, в срачах не участвовал. Я сидел и слушал, что говорят и пишут, смотрел блоги, статьи в прессе... Да и персонаж это с Ельнинской идентификации не поддавался. Кто это был? Понятия не имею. Никаких особых примет, в дело подшить нечего. А раз так – что об этом рассказывать и шуметь в то время, когда важно уловить каждый звук, издаваемый противником?
Да и зла какого-то у меня на него и на всех прочих нет. Есть у меня некоторые вопросы к тем, кто тогда толкал на кровь мальчиков с ножичками. В частности, вот этот:
Ребята, где заключение ЭКЦ УВД по САО, в котором устанавливается номер обреза, найденного на Соколе, - 11386?
А то номер в деле появляется, а как, откуда он появляется – ни слова.
продолжение следует