Однажды к нам во взвод пришел командир полковой разведки. Стал приглядываться. После подошел к нашему взводному. Дело было к вечеру, уже стемнело. Немцы начали выпускать осветительные ракеты на парашютах. А у меня карабин хорошо пристрелянный. Я ложусь на спину, жду, когда ракета загорится и выпустит парашют. Стреляю и пробиваю парашютный шелк. Ракета валится на землю. Командир разведки, видя такое дело, говорит: «Я этого солдата к себе забираю». И мне приказывает с ним идти. А командиру связи за меня двоих новобранцев прислал. Как попал к разведчикам, стал учить немецкий язык. С этим строго было. Надо хоть что-то понимать. Выходили по ночам. Ни шума, ни скрипа. Когда ракета взлетает, светло так, что хоть иголки собирай. И немцы в это время хорошо трепали разведчиков. Моя задача заключалась в том, чтобы пробивать парашюты. Метко стрелял, всегда «пятерки» получал по стрельбе. Пули ложились одна к другой на мишени. Другие говорили, мол, у меня карабин хороший. Всегда давал его любому желающему, но тот не мог попасть.
Там же, про чутьбылонепопадание в штрафроту из-за того, что отстали на марше.
27 февраля 1945 года меня ранило. При интереснейших обстоятельствах. Выдали нам красные ленд-лизовские английские ботинки, сделанные из свинячьей шкуры. Подошва плохая, пропускала воду внутрь. У меня на марше нога спарилась, пошли пузыри, огромные, как черешня. Я докладываю командиру, что не могу дальше идти. Тот отвечает, что это не его дело. Надо наступать. Я остался, все-таки. Сел на обочину, скидываю портянки, достал булавку, с ее помощью проколол пузыри и спустил воду. Помазал каким-то кремом, и снова ботинки одел. Надо своих догонять, иначе сочтут дезертиром. Иду по дороге, там сидит такой же бедолага, как и я. Выручил его, потом третьего. Втроем дальше пошли. Смотрим, что что-то чернеет. Это стоят наши танки. Окрик: «Стой! Кто идет?» Отвечает, что свои. Командир танкистов приходит, расспрашивает, откуда мы. Все докладываем. Он нас отправил на кухню с приказом поужинать и заваливаться на сеновал. А утром он покажет нам, куда идти к родной дивизии. Горячо его поблагодарили.
Утром приходим в часть. Взводный подзывает старшину и говорит: «Дезертиры пришли». Собрался нас отправлять в штрафную роту. Никаких возражений слышать не желает. Тут шальной снаряд падает неподалеку от нас. Осколками убивает на месте командира и старшину. Меня легко ранит в нос, остальным тоже досталось. Отправили нас в медсанбат, а потом в госпиталь. Так получилось, что снаряд спас меня от штрафной роты. В целом, хочу сказать, что на фронте марши были очень длинными и изматывающими. Тяжело приходилось.