Начинается история... да она не кончается, блин... Короче, закончился наш рейс в майские праздники, отчёт о котором в плане фотоматериалов уже вроде бы собрался и надо таки его сделать, и на следующий день после прибытия в Москву пошёл я на Филатов-фест, послушать-посмотреть и поболеть за
alonso_kexano. На выходе с мероприятия догнал меня один знакомый хороший человек и выдал 1000 рублей с наказом купить что-нибудь полезное для "Призрака". Во, подумал я, как раз цена хорошей удобной неубиваемой лопаты Fiskars Solid (предысторию "лопатного вопроса" - см. тут). Потом подумал, что 15 штук таких лопат мы только что в “Призрак” привезли, завалив последнее свободное место в машине, набитой преимущественно оптикой и радиосвязью, поэтому логичнее добавить ещё 300 рублей, и купить две лопаты такого же типа, но укороченные, так называемый "блиндажный фискарь", опытный образец которого уже хорошо себя показал там, где копать, стоя в полный рост, не получается. Купил пару штук, отправил с машиной, проезжавшей через Москву на фронт. За рулём был "Кардан", ехавший из Питера нимношка повоевать, пассажиром - Майя, уже рассказавшая немного о поездке в ВК. Забросил я в багажник практически всё, что ещё было на складе, положил лопаты, ну и народ помчал. А так как примерно тогда же ещё и пешком боец ехал, и я ему тоже нагрузил полезностей, то некоторое время практически полная пустота импровизированного склада приятно радовала глаз.
Только машина дошла в ЛНР, только все порадовались, как потребовалось срочно добросить туда комплектующие на беспилотники. По случаю как раз в этот момент ехал в Москву на неделю примерно человек из ЛНР на своей машине по делам, и можно было с ним на обратном пути мало-мало кой-чего отправить. Начали срочно закупать необходимое, а я порадовался, что смогу отправить некоторое количество мелочей, включая важную мелкую китайщину, не уехавшую с предыдущими машинами по причине китайско-российской почты.
А потом мне написал "Кардан". Мол, нельзя ли прислать набор лопастей на БПЛАшку, а также пару топоров и пилу двуручную, а то мы тут новую позицию роем, а из шанцевого инструмента - только одна из тех двух лопат, которой с нами комбат "Призрака" поделился.
Лопасти лопастями, а вот про топоры и пилы я немножко ээээ... не понял. Что за край света, образовался в ЛНР, что нет возможности купить простейшие вещи? Поговорили. Ситуация, как оказалось, совершенно обычная. Начнём с того, что, естественно, никакого штатного шанцевого инструмента никто не выдал, тем более не выдал в нужных количествах, тем более никто не подумал о том, что те же простенькие лопаты на некоторых донбасских грунтах при требуемой интенсивности работ становятся из инструмента расходником, и их приносят с передовой после пары дней непрерывного повахтенного рытья сложившимися пополам. Ладно бы что-то внезапное, но уже три года непрерывной окопной войны, и никто об этом не подумал.
Вот, кстати, был в своё время вопрос - "Уже не первый год воюют, что там ещё не докопали? Там уже, наверное, пейзажи должны быть а-ля Первая Мировая - траншеи полного профиля в несколько рядов на весь фронт!". Рассказываю.
Как уже неоднократно описывалось, сплошного фронта с окопами в несколько рядов на передовой нет, есть цепочка РОПов, ВОПов и отдельных ОП и НП, пространство между которыми днём контролируется визуально, а ночью - в зависимости от расстояния, наличия ПНВ и БК для того, чтобы простреливать подозрительные участки. Реальная постоянная средняя плотность людей на передовой что-то в районе одного дежурного на километр фронта. Ну то есть вот сферический в вакууме средний пост из 6 человек просматривает, допустим, по километру в обе стороны. Двое спят, двое что-то делают полезное, двое "на глазах". Где взводный или ротный "опорник", особенно если постоянно перестрелки идут, там народу побольше, но и расположены крупные опорники обычно так, что смотрят дальше, видят больше, и соседние посты могут оказаться не так уж близко.
Со стороны кажется - отрыл окопчик, прокопал ход сообщения - сиди, горя не знай. Ну подновляй иногда что-то осыпавшееся. На учениях может оно и так, а в реальности, когда в 2015-м году противник очухался после Дебали и началась эта самая "позиционная война", пошло непрерывное рытьё по обе стороны "линии соприкосновения". Противник пошёл в "серую зону" - ставит сначала НП, потом расширяет до ВОПа, углубляет, и уже фиг ты его оттуда выковыряешь чем-то кроме корпусной артиллерии с боекомплектом на целую ночь работы.
Началась борьба за обзор - за высоты, высотки, бугорки, холмики, посадки. Что видишь - в то можешь навести АГСы, миномёты или арту. Что наблюдаешь постоянно, то, под давлением массы прилетающего металла, замирает и старается не отсвечивать. А ты тем временем уже лезешь на новую "точку", откуда будут новые возможности и по обзору, и по обстрелу. Закрыл какой-то кусок местности плотным обзором и обстрелом, выжал оттуда противника - твоё. Кто в детстве в точки поиграл, тот логику этого шапито может себе наглядно представить.
Проблема аттракциона с нашей стороны - в количестве народа, который постоянно находится на передовой. Кадровые трудности Корпусов Народной Милиции, порождённые Минскими соглашениями (это когда ты воюешь со связанными руками за то, чтобы тебя, в конце концов, отдали обратно в Украину), и кретинизмом значимой части присылаемых российских советников, - тема для огромного количества анекдотов, а кратко могу примерно описать результат - как так получается из огрооооомной штатки то мизерное количество пехотинцев, которое реально постоянно стоит на передовой.
Во-первых, даже если штатка 100% заполнена, делим её на три - одна треть людей стоит на передовой, вторая - учится на полигонах, ремонтирует технику, обустраивает тылы, загружает-возит-разгружает всякую всячину, третья - в увалах. Из оставшейся трети вычитаем СОЧинцев, алкоголиков, нариков, а также тех "пятнадцатитысячников", которые служить готовы, но на фронт ездить не готовы. Вычитаем больных и выздоравливающих раненых. И получаем тех, кто находится на передовой.
Поскольку передовая - дело круглосуточное и, в значимой степени, автономное, то часть людей спит, чтобы заступить в дежурство, когда будут спать их коллеги, часть банально готовит пожрать и занимается прочими хозработами, часть, наконец, собственно смотрит глазами - что вокруг творится и докладывает начальству – кто-где-куда пополз, а начальство решает - стрелять по нему или нет.
Итого, копают только те, кто на хозработах, причём далеко не всё время "хозработ". В некоторых местах “хозработы” – это ещё и срезать металл с полуразрушенных строений, чтобы сдать его и были деньги на ремонт техники, запчасти для которой “иди купи на базаре”. Далее, учитываем сезонность. Зимой, когда совсем холод, копать сложно - земля мёрзлая, производительность смешная, пиротехники, в частности "окопных зарядов", хоть сколько-нибудь облегчающих задачу, в нужных количествах никто не выделяет. Оно, конечно, когда зимнее обострение на Промке застало некоторых со смешной глубины окопчиками, то копали, ломами долбили - жить-то хочется. Но, как правило, основные объемы земляных работ стараются сделать летом, ну или в относительно сухие моменты весны и осени.
Такие вот дела с количеством роющего личного состава. Теперь второй вопрос - "Почему люди не могут сами купить? У них же есть увольнения и зарплата! Сходил-купил!" Про увольнения - отдельная грустная история, так как, из-за нехватки личного состава, часто первым вопросом, который задаёт человек, собравшийся переводиться в какое-либо подразделение, является вопрос "А как у вас с увалами?". В тех местах, где проблема системно не решена, народу постепенно становится всё меньше и меньше, что проблему усугубляет. Но, допустим, человек выбрался в увал и решил его потратить на то, чтобы исследовать хозмаги близлежащего населенного пункта как ранее исследовал военторги на предмет купить нормальную форму и обувь. Результаты исследований не порадовали. "Топоры по 600-700 рублей, говно. Денег в обрез". Идея специально поехать машиной в Луганск, конечно, хороша, но топливо по 53 рубля за литр как-то не очень способствует.
Тут, кстати, надо про зарплату рассказать. А то у многих есть нехорошие иллюзии про то, что на Донбассе солдатские “15 тр плюс боевые” - это несметные миллионы. Даже в ситуации, когда воин ещё не семейный и кормить жену/детей ему не надо, финансовые показатели среднего воина выглядят как "после зарплаты раздал долги и на оставшееся попробуешь прожить месяц". (Граждан бухариков мы тут, опять же, не рассматриваем.)
Во-первых, подразделения вынуждены формировать из взносов личного состава денежные фонды, из которых обеспечиваются следующие задачи
- лечение и протезирование раненых ("Приходите со своими лекарствами")
- пособия семьям погибших (где они есть)
- ремонт техники, закупка запчастей ("Должно быть полноценное централизованное снабжение!" Чо, правда?)
- покупка и поддержание на ходу внештатного автотранспорта, позволяющего решать транспортные задачи с существующими ограничениями по топливу
- закупка общего критически необходимого внештатного снаряжения (вплоть до бензогенераторов и радиооборудования) и расходных материалов (включая такие пункты, например из области связи, как постоянные массовые закупки "крон" на место штатных батарей полевых телефонов и нормальной изоленты для постоянного сращивания "полёвки"). Сами по себе многие пункты в этом списке – не миллионы, но их много, и суммарно – уже солидные суммы.
- обеспечение просто-таки титанических объемов документооборота, сопутствующих функционированию военной машины (принтеры, картриджи, бумага-бумага-бумага и хотя бы самые простенькие компы)
- обустройство пунктов постоянной дислокации (с некоторой периодичностью подразделения по воле "военной необходимости" переезжают полностью или частями из обустроенных помещений в очередное здание с голыми стенами)
- обустройство полигонов (без этого никак, показушки для приезжающих из РФ комиссий - это святое, без этого спокойно повоевать не дадут)
- ну и, может быть, останется на что-то ещё, типа шанцевого инструмента. А может и не останется.
Во всём этом, конечно, подразделениям стараются помогать волонтёры - кто по раненым, кто по внештатному оборудованию, что-то где-то получается, какие-то вопросы закрываются, но в случае с большими системами рулят системные действия. А системный ответ один - "У вас есть зарплата!".
А бойцу ещё собственной, личной снаряги хорошо бы докупить. Нормальной формы, для повседневного ношения на передовой, нормальной обуви и прочее, прочее, прочее... Причём, поскольку это всё не для парадов покупается, оно ещё и мрёт регулярно. В окопах у тебя может просто взять и отгнить кусок одежды - капюшон, рукав, штанина, если сшито простыми нитками, не рассчитанными на варварскую эксплуатацию(а за сшитое качественно - совсем другие деньги надо платить). Ну и пожрать бы неплохо помимо того "продовольственного снабжения", которое имеется. (Например, в одно подразделение, расположенное отнюдь не в жопе мира, а просто на окраине Донецка, в свое время хронически не доезжал даже свежий хлеб. Приезжает мешок хлеба, а в нём почти все буханки - уже с плесенью, есть невозможно, годны в пищу только пара-тройка буханок от силы.)
В общем, см. выше. - "после зарплаты раздал долги и на оставшееся попробуешь прожить месяц". У офицеров зарплаты больше, но они и участвуют в делах подразделения пропорционально. Плюс каждый офицер обречён завести и кормить из своего кармана четырехколесную самобеглую тарантайку, потому что иначе он не успеет сделать вообще ничего из области организации службы своих подчинённых. Нет, ну если служба у всех происходит в пределах Донецка или Луганска, где можно оперативно перемещаться между всеми армейскими инстанциями общественным транспортом, тогда да, не надо, вот только мало у кого так жизнь устроена. Как правило, жизнь офицера в Новороссии включает в себя практически ежедневные ралли по разбитым дорогам, часто - не просто на результат "доехать", а на скорость - доехать срочно и внезапно.
Надеюсь, несмотря на многословность этого описания, у меня получилось основные моменты объяснить. А то вот это “не помрёт никто без куска булки от Прапора” в исполнении Дубового меня изрядно покоробило в свое время. В реальности дяденька “Прапор” не ради своего удовольствия или какого-то пеара уже не первый год мотается между Донецком, Ростовом и передовыми позициями. Посмотрите его отчёты в ВК, что он возит. Бензогенератор, несколько бензопил, газовые горелки, немного оптики – такой набор более чем окупает поездку “Газелью” или легковушкой до Ростова и обратно, ибо разница в цене с Донецком на такие вещи – до 100%. Не говоря уже про кучу мелочей, которую “Прапор” каждый раз набирает по дороге, те же тельняшки, балаклавы, перчатки… Сколько партий мешков для оборудования укреплений он привёз из Ростова и купил на месте – уже давно не считает.
“Прапор”, как и наш КЦПН, своей ежедневной многолетней работой и ресурсами частных пожертвований закрывает, где может, системные провалы руководства, у которого, например, по спискам есть и иногда даже стоят на базах здоровенные армейские бензогенераторы, но на передовую их никто не отдаст и бензина, которого они жрут много, потому что здоровенные и мощные, на них никто не выпишет. Сигнальные мины, например, тоже никто не выдаст в нужном количестве, поэтому массово закупается “Сигнал охотника”. И ещё много, очень много вещей.
Как будто не было трёх лет позиционной войны. Полное впечатление, что сотни людей, ответственных за то, чтобы у наших бойцов было всё необходимое, каждое утро просыпаются с мыслью, что вот, мол, это день последний, а завтра всё это как-нибудь закончится. Но оно не кончается, оно только ухудшается. Вот, докатились до штучных отправок нормальных лопат и топоров из Москвы. Кстати, я о них немного позабыл, описывая общие неприглядные реалии. Вот мой кусочек этого груза, собранный в одном месте.
Лопата, пила, два топора, два комплекта лопастей на квадрокоптер, жёлтый пакетик с важной китайщиной, не доехавший в мае, и довольно актуальная в полевых условиях штука, переданная хорошим человеком из Москвы, – РДшка для второго номера пулемётного расчёта. В рюкзачок вставлен точно подходящий по размеру короб под пулемётную ленту.
А вот оно же, в руках у получателя, заскочившего за посылкой в штаб соседнего “Призрака”.
Ну и немножко остального – что смогли отправить с этой оказией.
Как видите, не только лопаты и топоры поехали. Запчасти и батареи для беспилотников, радиосвязь, оптика. Из простого окопного снаряжения – только ранец и одна разгрузка. Кусочек компьютерной техники я немножко вырезал. Причём не всё это – в “Призрак” и его соседям. Маскхалат в мешке, приобретенный и переданный нам одним хорошим человеком, в ближайшее время с оказией ЛНР-ДНР поедет в Донецк “Скрипачу”, который будет его переделывать под свои задачи и задумки, а 100-кратный монокуляр, в коробке с надписью “Труба” – артиллеристам 5-й бригады, под Докучаевск. Это уже вторая, первую ребята недавно получили в Донецке, она ехала с той же машиной, на которой ехала Майя.
Думаю, здесь имеет смысл пояснить сложившуюся структуру работы нашего Координационного Центра Помощи Новороссии, дабы после таких вот исключительных случаев с завозом лопат и топоров из Москвы не сложилось искаженных представлений об эффективности нашей деятельности.
Для начала, далеко не всеми грузами и финансовыми средствами мы занимаемся полностью сами. Иногда даже выступаем просто консультантами для людей, приходящих с вопросами типа “Я еду на Донбасс, могу что-то купить, кому-то передать”. Потом, когда можем, - помогаем перевозить грузы другим волонтёрам и организациям, и они нам тоже, в свою очередь, помогают, когда у них есть такие возможности.
Часто подразделения или отдельные бойцы, собрав денег, просят нас, помимо того, что мы им уже закупили, привезти что-то ещё, закупленное на собранные деньги.
Концентрируются грузы, в основном, в Москве и Питере, а дальше маршруты, объемы и средства доставки могут быть самые разные, главное – максимально возможная эффективность. Что можно отправить почтой или транспортной компанией, отправляется, до Ростова или сразу в республики. Кстати, многим людям, которые обращаются с просьбами перевезти что-то сугубо гражданское родне или знакомым в республики с нашими грузами, мы часто рекомендуем, например, ту же ТК “Энергия” вовсе не потому, что “нам некогда с этим возиться”, а потому что в ситуации, когда наш собственный транспорт будет нескоро (или вообще не ясно, когда он будет), транспортная компания справится быстрее.
Естественно, подавляющая часть доставляемого нами оборудования и снаряжения, просто так транспортной компанией до адресатов в республиках не доедет – даже обычные радиодетали у меня в “Энергии” принимали с каким-то смутным подозрением. Поэтому куда больший объем посылок едет из Москвы и Питера на Ростов, а оттуда уже забирается или самими адресатами, ненадолго выезжающими из республик, или нашей машиной, которая, приняв в Москве или Питере остальной груз, завозит сначала его, а потом возвращается в Ростов за “добавкой”.
Помимо этого, как вы уже узнали, используем всяческого рода оказии до Ростова или прямо до места событий, мониторим этот вопрос и просим всех знакомых, кто в процессе помощи воюющим республикам задействован, сообщать нам о том, что кто-то будет ехать. Сейчас вот пока писал предыдущий абзац – со мной связались подряд два человека. Один сообщил, что скоро будет оказия до Ростова, а другой, из ЛНР, сообщил, что доставленный не так давно на фронт оптический прицел уже открыл счёт.
Иной раз, кстати, когда машина, доставившая сборный груз для разных адресатов в республиках кому-то одному из них, не может развезти все остальные посылки, оказии приходится искать для доставки кусочков груза уже из ЛНР в ДНР или наоборот, как в вышеописанном случае.
В 2016-м, если грузы собирались не слишком объемные, но срочные, можно было нагрузить 5-7 “багажных мест” и ехать до Луганска или Донецка автобусом, а потом, перегружаясь в попутные машины и автобусы, развозить всё по республикам. Я так делал трижды, а в начале 2017-го из Москвы таким образом поехал “Скрипач”, нагруженный химическими грелками и прочим полезным добром для разных подразделений.
В общем, схемы доставки, как видите, самые разные, творчески подбираемые под каждый конкретный случай. Было бы странно не отрастить при наших смешных в масштабах войны ресурсах систему эффективной доставки. Можно даже погордиться минут пять оперативно доставленными топорами-лопатами и прочими достижениями, пока одновременно из нескольких мест не придут просьбы о помощи одинакового содержания, от которых очень захочется кого-то немедленно убить.
Полёвка. В очередной раз полёвка. Три года позиционной войны с постоянными обстрелами, при которой полёвка – расходник, а корпуса Народной Милиции живут по идиотским штаткам, где батальону, которому держать 20-30 км фронта (уже само по себе дичь, да?) положено полёвки всего несколько километров. Ну как? Как? Не 1918-й год, а 2018-й на дворе.
Как так получилось, что полёвки хватило на тыловые полигоны, но не хватило на то, чтобы нормально обеспечить связь передовых позиций для которых полевой телефон в условиях современного РЭБа и нехватки радиостанций для закрытой связи зачастую единственная надёжная связь? Почему полёвки, обычного двухжильного полевого провода, нет на складах корпусов и вообще в республиках?
Причём изначальный дефицит со временем предсказуемо создаёт положительной обратной связью ещё больший дефицит. Полёвка, проложенная по кратчайшим расстояниям, без “использования защитных свойств местности”, чаще рвётся осколками ВОГов, мин и снарядов, чаще сращивается и, в итоге, быстрее “съедается” фронтом. Как это выглядит на практике, я имел возможность посмотреть зимой – на первых двадцати метрах от окопа по скрутке на метр, дальше – тоже не сильно лучше. Причём полёвка, выбравшая всю слабину многочисленными сращиваниями, уже натянута где-то на уровне пояса, натянута так, что для очередного сращивания натягивать её приходится со значимым усилием.
А ещё летом из-за обстрелов и поджогов будут гореть поля. И выйдут из строя не только многие минные поля, но и многие километры “полёвки”. Сплюсовал заявки из разных подразделений, в основном из ДНР, - километров 20-25 получается. Только того, что срочно надо. Ещё вчера надо. И что делать со школой снайперов, которую летом хотели провести ещё раз, уже преимущественно в ДНР (а c прошлой школой в войска уехало одних прицелов “Беринг” с кронштейнами на СВД 15 штук)? Что делать с заявками на средства связи более совершенные, чем полевой кабель и полевые телефоны (которых, кстати, войскам тоже критически не хватает)? А тут ещё народ просит сварочный аппарат броню ремонтировать и обваривать доп.защитой...
Знаете, глянул я тут давеча обсуждение в ФБ у “Натана” – кому в каком городе Украины после победы хочется побыть комендантом, и вот что подумалось. Вот есть влажные мрии Аркадия Бабченко про то, как он победно въедет в Москву на “Абрамсе”, есть мечтания наших афтаров о послевоенном гауляйтерстве во Львове. А мне почему-то после этой войны, если мы её выиграем, хочется себе нимношка другого.
Когда был женат, мечтал-планировал, как совместить стендовый моделизм и наличие мелких детей. Потому что впахивать как положено отцу семейства без возможности склеить таньчик на досуге я не готов.
Когда стало ясно что разводимся, подумывал о том, где тихо и спокойно жить после войны,
Но, начиная примерно с декабря месяца, другая мечта о послевоенной жизни посещает меня всё чаще и чаще. Никогда не хотел занимать какие-то выборные или назначаемые должности, ан теперь такое желание есть. Очень хочется после войны, если мы вдруг победим и я случайно до этого доживу, побыть руководителем комиссии, которая будет расследовать причины того, почему и благодаря конкретно кому, каким именно армейским мафиям российский армии, воюющий Донбасс годами не получал самого необходимого. Не про какую-то навороченную современную технику даже речь. А вот про это всё. Про полёвку ту же. Которую в РФ можно купить, причём прямо с того же армейского хранения, а воюющая армия, за Россию и вместо России воюющая, её не получает.
Комиссии, которая будет раскапывать причины того, почему при взятии Дебальцево колонны шли на убой, почему при формировании корпусов наверх отправлялись реляции о том, что “всё готово, корпуса сформированы и оснащены всем необходимым”, а в реальности артиллеристы кое-где выезжали на первые боевые через неделю после получения самоходок практически без подготовки. Причины того, почему потом, уже во время второго “Минска”, 200-х списывали как неосторожно обращавшихся с оружием, почему не хватало самого элементарного - “полёвки”, полевых телефонов, топлива, запчастей для техники, тех же ЗИПов на “Утёсы”.
Комиссии, которая будет выяснять госномера дорогих иномарок российских советников, в которые иномарки все эти нехватки обратились. Некоторым из них, конечно, уже не получится задать массу неудобных вопросов, но многие другие пока что живы и, как вы, наверное, уже заметили вопросы у меня накапливаются. Потому что не люблю пустых мечтаний, всегда хочется что-то сделать для их практической реализации.
Некоторым, конечно, может показаться странным мой пессимизм. Как это так “если мы вдруг” победим? Как так!?!? Мы же - Россия! РОССИЯ! Мы же УХ! Мы же ЭХ! “1941-1945. МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ!” Вот так, после подсчёта километража полёвки, которая на четвёртом году позиционной войны будет покупаться на частные пожертвования, после раздумий на тему того, как добыть плащ-палаток, которые люди в некоторые подразделения просят, и задумаешься, что, при таких делах, с гарантией мы сейчас можем повторить только 1941-й, а от нового 1945-го, со взятием Лондона войсками ДНР под командованием Захарченко, нас будут отделять жертвы с оригинальным 1945-м по масштабам, возможно, вполне сопоставимые.
И не надо мне рассказывать, что “Корпуса Народной Милиции – не для наступления, наступать будут другие люди”. Не нужны им тангенты, ага. Три года украинская армия, неуклонно наращивающая свой боевой потенциал, в том числе за счёт иностранной помощи, и свободно нарушающая все “Минские соглашения”, имеет себе в виде корпусов Народной Милиции мальчиков для битья, даже самыми необходимыми вещами снабжаемых через жопу. Три года украинский спецназ, разведчики, снайпера, фактически, тренируются на спарринг-партнёре, который привязан за ногу и у которого одна рука скована за спиной. Они получают реальный боевой опыт, бесценный опыт, неся при этом вполне терпимые потери. Как это называется? Это называется вредительство.
“Времянка” вместо армии годилась бы сроком на год, но раз за год не договорились, раз стало понятно, что и в ближайшей обозримой перспективе не получится договориться, надо строить нормальную армию. Два года назад надо было начинать строить. И тогда же – снабжать нормально хотя бы самым необходимым для “окопной войны”, которая за тот год уже вполне оформилась, организовывать там, на месте полноценные ремонтные базы для всех видов техники.
Рука об руку идут системное вредительство и не менее системная преступная халатность. С рекомендациями в наш адрес уровня “Не гребите! Вы раскачиваете лодку!”. Но грести мы будем. Даже когда это кому-то не нравится. Особенно когда это кому-то не нравится. Потому что это недовольство - чёткий знак того, что гребём мы в правильную сторону.
Реквизиты для пожертвований здесь.
Наша группа ВКонтакте - здесь.