Поясню некоторые детали, чтобы было понятно, насколько офигенная была задумка и в чём не совсем корректен автор вышеприведённой цитаты. Задумку обычно иллюстрировали вот такой презентацией.
Предполагалось, что получится ППРЧ-система с возможностью реализовать MESH-топологию. ППРЧ – это закрытый защищённый канал передачи данных, в котором устойчивость к помехам и перехвату/пеленгации обеспечивается Псевдослучайной Перестройкой Рабочей Частоты (то самое ППРЧ) со скоростью, если брать более-менее современный уровень этой технологии, десятки тысяч раз в секунду. По-буржуински – FHSS, frequency-hopping spread spectrum, ничего секретного собственно в самом принципе работы нет, см. википедию. Система с таким же принципом работы у российской армии уже была, называется “Арахис”, тоже уже давно есть в сети в фоточках и описаниях.
Одно из главных нововведений - “MESH-топология”, или “ячеистая”, или “распределенная” радиосеть – сеть, в которой каждая станция может становиться хабом/ретранслятором сети. С точки зрения структуры передачи информации, такая система вынужденно выглядит очень похоже на Ethernet, на обычную компьютерную сеть. В потрохах логики “Азартов” я не ковырялся, но в гражданских цифровых системах такого плана оно прям очень похоже.
То есть, скажем, командира разведчиков, который со своей портативкой Р-187П отошёл на 3 километра от своего БТРа со станцией Р-187Н или –БВ на борту, может услышать не только БТР, но и, с мощностью радиостанции БТРа, вся остальная сеть, которую можно побить на группы/каналы, чтобы не получилось наше любимое “Радио Тамбов” образца января-февраля 2015-го, когда десять-пятнадцать минут ждёшь просвета в канале, чтобы что-то сказать, потому что в канале весь Корпус, начиная с боевых групп численностью взвод-рота. Красочно, знаете ли, было.
А если командир отойдёт от БТРа на 6 километров, но между ним и БТРом посередине будет стоять боец с радиостанцией, то и в этом случае его услышат, потому что радиостанция бойца автоматически сработает ретранслятором. При том, что сам боец-ретранслятор не будет слышать то, что ему не адресовано.
Я почему пишу 3 километра, а не 4, потому что на практике оказалось, что идея “а давайте излучать ППРЧ ещё и небольшой мощностью, а не как на “Арахисах”, чтобы враг совсем нас не услышал” на практике вылилась в малую мощность передатчика портативной станции, большую чувствительность связи к рельефу местности и, соответственно, фатальную зависимость пользователей портативок от “баз”, станций “Азарт-БВ” или хотя бы “Азарт-Н”, имеющих большую мощность. Как пишут в этом нашем интернете, мощность портативных станций в итоге довели до 4 Ватт, но в отсутствие ретрансляционной сети это мало поможет, ибо тут как раз подоспела зрадоперемога с банкротством и уголовными делами.
Ну и да, разумеется, волшебные военные и у Р-187П тоже научились ломать антенный разъём. Даже магическая фраза “Это стоит четверть миллиона рублей” не всегда помогает. “У короля много”. Вряд ли в ходе дальнейшей эволюции комплекса, если она всё-таки когда-то воспоследует, его, этот разъём, серьёзно усилят, потому что тогда он будет просто выламываться вместе с куском пластикового корпуса.
Кстати, помянутый бытописателем сирийских реалий функционал, завязанный на гражданский стандарт “Tetra” – вещь полезная, но, IMHO, сугубо второстепенная, на случай “Можем повторить” (ТМ). Ну там, выйдем на автострады, сбросим гусеницы, включим “тетру”, опираясь на захваченную гражданскую инфраструктуру связи – и к Ла-Маншу. “Приключение на двадцать минут, Морти, зайти и выйти”. Может оно изначально и не ради этого придумано, но где и при каких обстоятельствах это ещё может пригодиться, я пока не понял. Ибо внезапно оказалось, что в условиях, когда большая часть железа в армии всё равно ещё на Р-123/173 и другой похожей аппаратуре, “обратная совместимость”, то есть возможность Р-187П работать открытой связью в Lowband-УКВ на 30-51,5 МГц, куда полезнее, чем возможность уметь в "тетру". Чем собственно эти “суперсовременные SDR-радиостанции 6-го поколения” в российской армии и занимаются 99% времени своего активного использования. И сдвинуть ситуацию с точки, наблюдавшейся невооруженным глазом в 2015-м году, когда российская армия на учениях всё ещё говорила со своей бронёй через Р-169П1-01 и Р-158 открытым текстом, кагбэ не очень удалось. До сих пор.
Опять же, чтобы, не дай бог, даже на этом старом железе армия чего-нибудь всё-таки не навоевала, её одарили такими чудными подарками как “нагрудный переключатель МТ10М” ПДФку с презентахой которого можно посмотреть на сайте ЦНИИ “Волна”.
и не менее нагрудный переключатель БВ6Д. Почему в рамках улучшайзинга нельзя было ограничиться простым добавлением на тангенту МТ2 от Р-174 дополнительного регулятора громкости, а понадобилось делать кабель тангенты более тонким – не очень понятно. Что стало с прочностью корпусов этих приборов, изготовленных из пластика, наглядно иллюстрирует вот это фото кучки МТ10М и БВ6Д…
Да, там здоровенная дыра в корпусе, пробитая явно не специально.
Итог - невыносимые тангенты бытия стали, благодаря этому улучшайзингу, ещё более невыносимыми. Провода рвутся и перебиваются ещё чаще, чем раньше. Шансов выжить в бою у танкистов всё меньше и меньше.
Интересно, родят ли что-то новое эти прекрасные люди в плане расположения агрегатов ТПУ в танке. Так, чтобы экипажу ещё проще было разломать разъемы тангент обувкой при входе на рабочие места. В качестве иллюстрации того, как это было раньше – фотография сделанная 6 января 2015 года. Т-72, место командира. “Больше синей изоленты богу синей изоленты”.
Вот это вот слева внизу, с разъёмом, перемотанным этой самой изолентой – это та самая тангента, нагрудный переключатель, соединяющий командира танка с остальным экипажем. Разъём которого нагрудного переключателя при входе в машину командира попадал ему как раз под подошву правого ботинка. В “невыносимых тангентах бытия” по ссылке выше есть типовой печальный итог военной карьеры нагрудного переключателя командира танка Т-72:
Как видите, от многочисленных ударов разъем просто выкрошился в итоге.
Возвращаясь к основной теме текста, смешные достижения украинского оборонпрома по производству “танковых” обвесов для “Моторол” марки “Либiдь” и их установке на украинские танки, БМП и БТР не так уж скромны на фоне реальных достижений оборонпрома российского. Хоть как-то зашифрованный моторольный канал цифрового DMR, который у тебя есть, лучше афигенного канала ППРЧ, которого у тебя нет.
Летом 2014 года ВСУшников очень часто подводило отсутствие закрытой радиосвязи между разбросанными по полям и посадкам постами, группами, колоннами, лагерями. Теперь, когда каждая бронеединица получает базовую “Моторолу” с отличной антенной, этой проблемы в случае серьёзных маневренных боевых действий у них уже не будет.
Как было сказано ранее, ресурсов массово провернуть аналогичное мероприятие по переоснащению войск хотя бы более-менее современной гражданской “цифрой” на уровне одного или обоих корпусов НМ Республик у КЦПН не было, но кое-что в рамках отдельных подразделений сделать мы смогли.
Это только одна, правда, кажется, самая масштабная за 5 лет, партия из 59 базовых станций, примерно аналогичных по возможностям тому, что массово ставят себе ВСУ. Суммарно только базовых цифровых радиостанций было доставлено порядка сотни штук и, разумеется, гораздо больше портативных станций. Опять же, не забыли и про ретрансляторы.
Да, на технике станции стоят без дополнительных защитных металлических корпусов…
Но при этом уже годами успешно эксплуатируются.
Ну и без типового решения по питанию станций от бортовой сети тоже не обошлось.
“Танкистам – обязательно!”
Хорошо, скажет читатель, там, где есть связисты-специалисты, способные развернуть и поддерживать DMR-ную цифровую радиосеть на “Моторолах”, вы это “узкое место” военной машины сумели “расшить”, сколько то базовых станций расставили по позициям и узлам связи, сколько-то поставили на технику, несколько десятков, допустим, и народ у вас бегает с портативками в том же стандарте. А что с остальной техникой, с остальными подразделениями? Два армейских корпуса. 7 бригад, 3 полка, 2 отдельных танковых батальона… сотни танков, много сотен БМП и десятки БТРов. А главное – многочисленные узлы связи, позиции, комсостав. И у всех должны быть станции, способные взаимодействовать друг с другом. А главное – связисты, способные всё это цифровое хозяйство настраивать, регулярно ремонтировать и перепрограммировать, меняя ключи раньше, чем вражеская служба РЭР эту “цифру” раскроет и начнёт слушать.
Такой масштаб движухи, включающий в себя не только чудовищные суммы на закупку оборудования, но и массу усилий по обучению специалистов и оборудованию ремонтных баз, ни КЦПН, ни даже все дожившие до наших дней волонтёры, работающие на ополчение, совместными усилиями пока не потянут. И уж подавно КЦПН не тянул такой объём в те годы, когда этот вопрос впервые встал ребром.
Хорошо. Раз не получается и ещё долго не получится “закрыть” всех “цифрой”, значит для основной массы подразделений Народной Милиции и, в особенности, для танкистов, нужны какие-то решения на аналоговой технике. Какие?
В 2016-2017 гг, регулярно сталкиваясь с тем, что вот мы через КЦПН завезли 2, 4, 8 да даже 16 “Гранитов” Р-169П1-01, работающих в диапазоне техники, и тут же, временами мы же сами, по просьбам вояк, завозим им десятками портативки Baofeng в UHF/VHF, я задумался над тем, как с этим можно жить. То есть можно ли как-то попробовать конструктивно жить с тем фактом, что эти “баофенги” в разы доступнее и всегда будут в войсках многочисленнее завозимых нами “лоубендов”, потому что они востребованы ежедневным использованием в реальной движухе “на окопах”.
akela2017, глядя на всё это, в итоге предложил политику “Мы не поддерживаем развитие аналоговых радиосетей в войсках” с единственным исключением для “лоубендов” в частотах 30-51,5 МГц. И мы перестали массово возить “баофенги” (да, я в курсе того, что из UV-5R уже сделали цифровую DM-5R, но про цифровую связь и небронетанковую связь – это отдельно надо говорить). Но это было потом. Сначала я задумался над тем, что наверняка наши доблестные российские siloviki с такой же проблемой уже сталкивались раньше нас при ровно таких же обстоятельствах. Есть куча техники, говорящей в lowband, и есть куча комсостава с “балалайками” в VHF/UHF. Интересно, как они решали проблему? Вдруг, нам тоже подойдёт такое решение.
Самым логичным для “больших структур” решением такого рода проблемы, наличия большого числа раций в двух разных не пересекающихся между собой диапазонах, является объединение парами в один канал связи частот из этих диапазонов при помощи междиапазонного ретранслятора. То есть, скажем, у нас танки и прочая броня орут в какие-нибудь 42 200 кГц, а комсостав бегает с “баофенгами”, настроенными на, допустим, 144 400 кГц. Ставим в эпицентре движа КШМку, на которую ставим междиапазонный ретранслятор из двух радиостанций – одна в lowband-VHF, другая – в обычном VHF. Как только одна начинает приём на своей частоте, модуль сопряжения тут же ставит вторую станцию на передачу и всё услышанное в первой частоте передаётся во вторую. И наоборот. Соответственно, все, до кого дотягивается этот ретранслятор, и все, кто дотягивается до него сам, чтобы что-то передать, слышат друг друга в едином канале связи. Мысль о подобном устройстве как-то сама приходит в голову человека, которому довелось вручную поработать этаким “кросбенд-репитером, который мы заслужили”.
Это, кстати, не фото формата “Давай я напялю на себя всё, что есть в оружейке, а ты меня потом сфоткаешь”, только со связистским колоритом. Это абсолютно бытовая фотография с летнего полигона 2015 года в ЛНР, когда работали вышеописывавшиеся “ошейники” для танкистов и всё прочее в таком духе, фотка, сделанная в формате – “пока обед, сфоткай меня на память”. Всё снаряжение подобрано-подогнано не под моду, а под дело. Поскольку с меня добрые люди регулярно требуют каких-то “обучалок” про военную связь, давайте, раз уж такой случай, рассмотрим снарягу персонажа на фото, специально подобранную под должность “связист танкового или механизированного подразделения на Донбассе летом”:
1. В английском танковом комбезе (купленном в Питере на Уделке), шикарно себя чувствуешь даже в дикую жару. Комбез очень полезен связисту, которому за день придётся нырять в люки и выныривать обратно в несколько раз больше, чем танкисту, потому что у каждого танкиста свой танк один, а связистов двое на 42 машины.
2. Треки asolo – лично моя любимая марка, случившаяся в качестве идеальной всесезонной обуви благодаря
soooncha, но вообще, выбирая обувь под “лето в поле” ищите что-то да, прочное, но всё-таки легкое. То, в чем можно лазать целыми днями, не снимая. Потому что именно так вы и будете лазать.3. Наколенники мягкие, без защитных пластин, удобнее именно для лазания в технике, не цепляются этими самыми пластинами за углы и другие железки.
4. Черная плоская резинка на фастексе ниже поясного ремня – каремат-пеножопа.
5. Перчатки-беспалки вот вообще не для понтов, а потому что довольно быстро начинают раздражать исцарапанные руки, как будто с котом дрался за последний “вискас” на планете. Мозоли на подушечках пальцев, благодаря постоянному прикручиванию-откручиванию советских военных радиоразъемов образуются достаточно быстро и довершают защиту рук.
6. На левом рукаве воткнуты маркер и отвёртка-“брехунок”. Где-то в сетчатом шарфе на шее спрятался наголовный фонарик Petzl (категорический мастхэв при такой работе и вообще в ЗБД).
7. Сам сетчатый шарф вместе со шляпой тоже не дань какой-то моде или эстетике в данном случае, а чистой воды практическая польза по такой жарище. Даже отогнутое поле шляпы отогнуто именно с этой стороны, потому что там, в подсумке, Р-169П1-01 с антенной-хлыстом, которой лучше дать возможность спокойно торчать вверх, чем пробовать на прочность разъем, наклоняя её вбок полем шляпы.
8. На шее - бесценная вещь для человека с моим размером черепа – гарнитура с микрофоном и наушниками, подключаемая к тангентам танковых ТПУ. Ибо шлемофон 3-го размера – страшнейнший дефицит. Опять же в жару даже летний чёрный шлемофон делает носителю сначала просто неудобно, а потом – неудобно и мокро. Так что если тебе надо лазать по стоящим смирно танкам – лучше такой гарнитуры не придумаешь. Вот если ездить, тогда да. Ищи шлемофон, потому что танк он железный, а ты – не очень.
9. По радиостанциям. Соответственно, на левом ухе – гарнитура “Гранита”, на шее ларингофон от Baofeng UV-5RTP и в правом ухе наушник от него же. Правую станцию я не просто так опустил ниже, освободив плечо. Теоретически, может случиться пострелять, хотя практика зимней кампании 2014-2015 годов показала, что стрелять связистам тупо некогда.
10. Разгрузка “Танк” от “АзимутСпецСнаряжения”, на которую, помимо штатных подсумков, навешена фляга и, сзади, большущая сухарка сплавовская, заполнена, как вы уже, наверное, догадались, не патронами и не гранатами. В подсумок от медицины, который спереди внизу, хорошо ложится небольшой мультимер (жгут, ИПП и таблетницу можно засунуть в набедренный карман комбеза), в гранатные подсумки – штатные аккумы UV-5R, в автоматно-магазинные – аккумы KNB-15 к “Гранитам” и аккумы повышенной емкости на UV-5R. Родная сухарка “Танка”, закрепленная под правой рукой, играет роль “сброса” для севших аккумов, а большая сплавовская, за спиной, роль ранца для бытовухи типа котелка и всяческого ЗИПа. Разумеется, лазать НА танк в этом всём можно, а вот лазать В танк надо, скинув и разгрузку, и пеножопный каремат.
Собственно, с лета 2015-го этот “комплект идеальной снаряги танкового связнюка” серьёзных изменений не претерпел, разве что я обнаружил в своем гардеробе кепку, оставшуюся от космодромной рабочей формы матери, которую не выкинули в своё время, потому что это была редкая кепка мне по размеру.
Она оказалась удобнее шляпы для лазанья в железки не только в силу очевидных причин, но и потому, что в неё можно было убирать хвост, ибо залезание в танк с неубранным в кепку или за ворот комбеза хвостом весьма черевато. Единственное, с чем возникли некоторые проблемы – с поиском более гибкого-мягкого пластика для козырька, нежели пластик кока-кольной бутылки. Чтобы, при столкновении с оборудованием в танке, козырёк гнулся, а не скидывал кепку с головы.
Продолжение здесь.